Вертикали на плоскости. История вопроса
Уже Петр I, придя к выводу, что столицу нужно делать именно в Петербурге, заказал генеральный план будущего «парадиза». Сначала Доменико Трезини, а затем Жан-Батисту Леблону, лучшему градостроителю того времени. По этому плану почти целиком Петербург располагался на Васильевском острове. В соответствии с идеями века Просвещения новый идеальный город должен был сам по себе подчеркивать идею рационального и гармоничного устройства мира, в центре которого находился, естественно, царский дворец.
Чуть позже император заказывает недавнему противнику — шведу Тессину важнейший элемент европейской столицы. Грандиозный собор с колокольней в честь святого Андрея Первозванного должен был подняться на стрелке Васильевского острова. Выбор святого был неслучаен: Петр искал идеологическое обоснование для своего движения к Европе, а в те времена такое обоснование могло быть только религиозным. Петр выбрал для этого старый апокриф о странствии апостола Андрея по славянским землям. Согласно этому преданию, первый ученик Христа от Черного моря по рекам поднялся до Ладоги, вышел в Балтийское море и уже оттуда вернулся в Рим. Утверждаясь на невских берегах, Петр как бы повторял путь «нашего апостола», а Андреевский собор, царящий над морским портом на стрелке, служил бы наглядным подтверждением этого.
Никодемус Тессин выполнил проект храма, даже не приезжая в Россию. В 1725 году началась подготовка к строительству, но преждевременная смерть императора поставила на нем крест. Андреевский собор на Васильевском острове все же появился, но позже, гораздо более скромный и в другом месте — на углу Большого проспекта и 6-й линии.
Еще одна символическая башня по петровским планам должна была подняться в Кронштадте. По проекту Николо Микетти и Иоганна-Фридриха Браунштейна она венчала собой вход в Петровский канал. Башня служила бы маяком и одновременно триумфальной аркой, стоя своими «ногами» по обе стороны канала. Размеры арки позволяли проходить под ней большому парусному кораблю! Такой фантастический проект, конечно, требовал огромных ресурсов. Возможно, Петр, с его любовью к флоту и Кронштадту, и достроил бы канал и башню, но ему это было не суждено. Полностью гидротехническую систему достроили только через 27 лет после его смерти, а от башни остался лишь фундамент и модель в кронштадтском музее.
Следующий «прыжок в небеса» предприняла дочь Петра. «Веселая Елисавет», несмотря на известную легкость нрава, была довольно набожной. В частности, регулярно совершала паломничества к киевским и московским монастырям. Неудивительно, что, едва взойдя на престол, она объявила, что желает начать строительство монастыря, где «в тишине и покое завершит свои дни». Местом избрали Девичий дворец, он же Смольный дом,— небольшое здание, в котором прошла юность будущей императрицы. Подобно египетским пирамидам, Смольный (точнее говоря, Новодевичий Воскресенский монастырь) превратился в главную стройку страны. Пожалуй, это был один из немногих проектов в русской истории, который получал финансирование без задержек и проволочек. На строительстве ежедневно было занято до 2000 солдат Петербургского и Кронштадтского гарнизонов, а также 1500 мастеров из Ярославской и Костромской губерний «за плату в три копейки в день». В три года, с 1748-го по 1751-й, были закончены все подготовительные работы и все фундаменты, началось возведение стен. Материалы везли не только из окрестностей столицы, но и из Карелии, с Севера, с Урала. Практически все руководящие должности занимали европейские мастера, которыми руководил Бартоломео Франческо Растрелли, находившийся в тот момент в зените своей славы.
«Коль сия святая обитель по благословенном ее императорского величества положенном начале… через краткое пятилетнее… оное строение произведено, о том всяк очевидный зритель в великое удивление прийти может»,— писал современник, пораженный скоростью строительства. Однако уже через два года началась война с Пруссией, и денежный поток резко иссяк. Кое-как к 1759 году в Соборной церкви были сведены своды, а к 1761-му достроен большой купол. Но тут грянула новая беда — скончалась Елизавета Петровна, так и не успев постричься в монахини. Всякие работы в недостроенном монастыре прекратились. Отказались и от строительства отдельной колокольни высотой 140 метров. Пятиярусная башня над западными воротами монастыря оказалась бы самым высоким зданием не только в городе, но и во всей России. Ее нижний этаж по проекту прорезала арка — дань европейской моде того времени. Восшествие на престол новой императрицы, Екатерины, ознаменовалось и отказом от стиля барокко. Архитектору Фельтену поручили все же закончить наружную отделку собора. Его оштукатурили, установили церковные главки, но все равно почти на 70 лет собор остался недостроем. Даже в таком виде он производил настолько сильное впечатление, что еще один великий архитектор, Кваренги, ярый ненавистник барокко, проходя мимо Смольного, снимал шляпу и восклицал: «Eccounachiesa! Вот это церковь!»
Колокольня была построена до второго яруса, но потом разобрана. Лишь в 1820-е годы храм начали достраивать. По проекту Василия Стасова исправили все повреждения, покрасили (в «классический» желтый цвет) стены, настелили полы, поставили окна, двери, иконостас. Лишь в 1835 году, почти через сто лет после начала строительства, Воскресенский собор был заново освящен петербургским митрополитом. К тому времени уже существовал еще один Смольный — институт, или «Императорское воспитательное общество благородных девиц». Его здания возвели рядом с монастырем. Поэтому собор Воскресения Словущего был поименован собором учебных заведений: сперва школ и институтов Ведомства императрицы Марии Федоровны, а затем и всех остальных. После революции из собора были изъяты все ценности, в 1923 году он был закрыт. Некоторое время в здании хранились театральные декорации. После 1967 года в нем разместили экспозицию «Ленинград сегодня и завтра», а с 1990 года в Смольном соборе открылся концертно-выставочный зал.
История колокольни
1748 год — создание проекта Смольного монастыря и колокольни
1752 год — заложен фундамент колокольни
1756 год — возведение первого яруса колокольни
1767 год — приостановка строительства колокольни (смерть Елизаветы, отсутствие финансирования)
«Посреди просторного двора внутри поименованного монастыря я возвел великую церковь с куполом; капители, колонны и их базы из чугунного литья; большая колокольня, коя будет построена при входе в монастырь, будет иметь 560 английских фунтов высоты. Нельзя не восхищаться великолепием сей постройки, которая снаружи и изнутри имеет дивную архитектуру»,— писал Бартоломео Растрелли.
Константин Шолмов